<<<Домой         Известный Димыч          Часть II>>> Дмитрий Иванов «КииГАстевые россыпи» Я редко пишу стихи... На этих тихих полустанках... Милая Мила коньяком поила... Сегодня я, типа, в ударе... Пегаса в стойло я поставил... Учить сложнее, чем всю жизнь учиться... Комиссионка Честное пионерское Уголовно не наказуемое... Страсти по Вохе Чужое солнце Дальневосточная оптимистическая Безумно жаль Когда усталая подлодка... В тиши пустынной гостевой... Санычу в День Рождения*1 Санычу в День Рождения*2 Возможно, мы обряды знаем слабо... Для Милы в день рождения... Синкопа Масло масляное Я как розовый туман... Хоть святых выноси Необубликованные стихи, собранные по гостевым страницам. Часть I * * * Я редко пишу стихи, Мне трудно, как ветру, петь. Сегодня мы так близки, Что вновь боюсь не успеть. Боюсь не успеть поймать Тот сладостный редкий миг, Когда вновь смогу летать, И над собой воспарить. Боюсь не успеть понять Своих искалеченных слов. Конечно, что с меня взять – Каждый мужчина таков. Боюсь тобой пренебречь Или от тебя устать. Немедленно это пресечь! Не слушай мой скверный плач. Гони меня прочь, гони. Я так без тебя устал, Мы рядом, и мы одни – Лишь призрак кривых зеркал. Не верь моим сказкам, дружок. Я просто увидел дно. Когда мой путь одинок, Мы с тобою одно! В начало На этих тихих полустанках Вовек тебя никто не ждёт. Там жизнь особая идёт, Иначе птица там поёт, Иначе в небо спозаранку Она снимается в полёт. Тихонько пчёлы над травою Взымают свой нектар тягучий, Иначе разодеты тучи, И солнце светит здесь не жгуче. И волки здесь на месяц воют Не страшно, а, скорей, - певуче. А жизнь твоя тебя не ждёт, Всё мимо гонит неустанно, В душе обшарив все карманы, И чем-то суетливо странным В свой непутёвый хоровод Пытается вовлечь обманом. В начало Милая Мила коньяком поила... Коньяком поила, строго говорила: "Не бросал бы ты, парнище, Своё писание нынче!" Вот бросаю говорить, Сам пытаюсь себя удивить... Чем-то написабельным... Чем-то умозрительным... Это нерентабельно! Даже поразительно, Как всё примитивно, Как всё здесь кондово! Я такой активный, Но сие не ново! Мало ли рассказчиков? Мало ли гнусавится? Эх, шаловливы пальчики! Мне пора заправиться. До свиданья, братцы! И сестрицы, впрочем. Мне не разорваться... Если б завтра ночью... Если кто желает, Всех приму незванных. Чуда не бывает... Где у вас тут ванна? Хорошо, оставлю Это представление. Всех бы позабавил, Жаль, не хватит денег ... В начало Сегодня я , типа, в ударе. Сегодня я, типа, поэт. Держите меня грамодяне, Сегодня мне удержу нет! Ребята, не вру я нисколько Сегодня являлась во сне Ко мне обнажённая Ольга, Не снявшая только корсет. И тихо она ворковала, И нежные речи вела, А я, типа, конiк стоялый, Играл, закусив удилА. А Ольга мне ласково пела, Что, дескать, наверно, пора... Не зря, дескать, я же разделась - Иначе порвёшь удилА... Сегодня я, типа, в ударе, Сегодня мне удержу нет... Но как же, их мать, англичане С феминов снимают корсет? Я знаю - мне нет оправданья, Однако ж, и удержу нет - Сломал я во время свиданья Моржовейший этот корсет. И вот когда страсть накалилась, И ангел нам спел у окна, Какая нелепость случилась - Меня разбудила жена. В начало Пегаса в стойло я поставил, Когда работой занемог... А он навозу мне прибавил - Терпеть пародиев не смог. О, этот всбрык с крылами друга! В Аболдине ж такая скука, Такая поутру мигрень... Конспект писать ужасно лень, Когда тебе не восемнадцать, На танцы девки не несут... А я вполне бы смог и сбацать... Чу, листья падают в лесу! На них, друзья, управы нету Лети себе по белу свету... А тут попробуй-ка упасть - Конечно, прямо мордой в грязь. Сбирается ко мне начальство Из дальних, стольных городов, Чтобы пресечь моё бахвальство И показать в кустах крестов. В начало Учить сложнее, чем всю жизнь учиться (Сложнее только поле перейти), И никогда нельзя остановится Или же счёт кому-то предъявить. Сегодня я тобой горжусь сильнее, Хотя, наверное, сильнее мне нельзя… А то супруга скалкою огреет И запретит твой голос вспоминать…. Твой голос, смех и разные детали, Я скромно о которых, умолчу… Достойно руки уроню на талию И в вальсе откровенном заверчу… Или же лучше в эротичность танго Я вас, мой друг, внезапно окуну… И, осознав всю беззащитность флангов, Растаю в вашем трепетном плену. В начало КОМИССИОНКА (подготовка к ВЛП) Я в начальники пошёл... Не уволили ещё. Хоть к комиссии грядущей Не написан мной отчёт. Я бы в поле погулял, На лошадке поскакал. Но в комиссии приезжей Будет злобный аксакал. * * * Он меня возьмёт за вымя, Мехом внутрь перевернёт, И зарядит холостыми, И пребольно упрекнёт, Что, мол, я совсем распущен, Что к порядку не привык. А потом для славы пущей Вырвет грешный мой язык. Отряхнёт мой прах с ладошек, Цыкнет зубом аксакал. Вид у дядьки нехороший - Государев криминал. Ну, и я, совсем не промах, - Мне всё это не впервой, - Захвачу его приёмом, И начнётся мордобой. Вот и воздух раскалился, Вот язык я свой вернул. Ну, и что ты, парень, злился? И причём здесь «Караул!»? Караул, что ты здесь скачешь Мне работать не даёшь. Удался мне бой кулачный! Против силы не попрёшь! Уходи-ка, брат, отсюда! Не ходи ты, брат, сюда! Развели бумажек груды Эти знатны господа! Я устал, но был доволен. Неужели победил? Точно - вот, из станиоли, Кто-то орден прицепил. Орден с надписью на ленте, Что по чести всё в честИ. На багряном позументе Аксакалов зуб блестит. Так с любым отныне будет, Кто с мечом ко мне пришёл. И восславят меня люди, И нальют с утра рассол! * * * Просыпаюсь. Стол. Отчёты. Папки. Акты. День убит. От такой тупой работы: Бред, изжога и гастрит. В начало ЧЕСТНОЕ ПИОНЕРСКОЕ От Камчатки и Чукотки Дети выстроились в ряд. Им сегодня мало водки! Дети праздника хотят. Честь все знамени отдали, Сняли галстуки и вот: Надавили на педали И отправились в народ. А народу нынче худо, Не "челночится", хоть плачь. Ведь китайцы, вот паскуды, Утопили в речке мяч. То-то Таня громко кроет, То-то яростно кричит. То, как зверь, она завоет, То чего-то замолчит. Дети галстуки одели, Встали с Таней в хоровод. "Марсельезу" дружно спели. Тут внезапно Новый год Из-за ели тёмной вышел И подарочки принёс. Был он скромный, будто выстрел, Холостой, как дикий пёс. Но раздал подарки ловко, Даже "травки" натащил... А потом пошла тусовка... Только Ленин не курил. Он со знамени взирает На внучат и чуть грустит, "Капитал" нам вслух читает, Всё страницей шелестит. Засопели тут ребята Залегли все разом спать. От Чукотки до Арбата… Их из пушки не поднять. Таня с мячиком осталась, Галстук с ней и знамя с ней. Зря ты, Таня, так боялась! Пионеры всех честней! Честь у Тани не матрёшка, Всё китайцы эти врут! Нет, не зря людей хороших Пионерами зовут! В начало Уголовно не наказуемое или фантазия на тему возрождения авиации, которая посетила правдивого автора после общения с комиссией ТУ ФАС На одной секретной фабрике, Где стране чугун куют, Приключился, ох, не слабенький (!) Взрыв не то, не то - салют. Что-то, видно, не заладилось, Не спроворилось у них. Мата Хари ли повадилась Иль злодей, какой, проник? Из дефолта что-то вынул, Всех оставив без штанов. Или просто бомбу кинул, Шнур зажёг и был таков? Или, может быть, нечаянно Ленин искрой подсветил? Или бомжик неприкаянный Свой окурок загасил? Супостаты, злые вороги, Вроде, вовсе не при чём. Не бурили здесь геологи, МЧС через плечо. Не гуляли мимо школьники В наглой форме выпускной. И не пили алкоголики Под фабричною трубой. Катастрофа техногенная Неожиданно пришла. Шойгу-помощь внутривенная Только сторожа спасла. У директора секретного Сразу полные штаны. Не директор - немочь бледная, Рёбра все насквозь видны. Вмиг комиссию назначили, Стали ворогов искать. Целый месяц фордыбачили, Чтоб убытки все списать. Налетели, разобралися, Наказали кой-кого. Все от гнева возбуждалися. Да, и больше ничего. На Чубайса всё повесили. Рыжий - значит виноват! Всё туманом занавесили, СМИ же, знай себе, молчат. Денег выделили много, Производство чтоб поднять. В этом, впрочем, мало проку, Если честно вам сказать. Средства все порастащили, Сам директор впереди. Но ограду укрепили… Вдоль усадеб на Мальдивах. Тут депеша президенту Вместе с нарочным пришла: «Где чугуний не известно. Но реклама - ВСЕ ДЕЛА! Нужно было полбюджета В эту фабрику вложить, (От Палаты Счётной смета, Разрешите доложить?) Чтоб работа закипела, И вовсю попёр инвест. Чтобы все взялись за дело, Право слово, вот те крест! Чтоб душа и сердце пело, И просилося в полёт. Чтоб Россия вновь имела Свой чугунный самолёт!» В начало СТРАСТИ ПО ВОХЕ Забыл, оставил нас герой, Программер бесконечно милый. Он за печной сидел трубой И, видно, так за ней и сгинул. К чему обилье слёз ненужных? К чему пенять, к чему судить? Как не пытались мы все дружно, Но не смогли его забыть. Он разделил судьбину злую, Которой Лёха был не рад. И вот я скорбно рапортую, Что здесь никто не виноват! Их быт заел и, право слово, Мне очень жалко этот быт. Ведь от похмелья Гостевого Табло поутру не болит! Димыч страдает на 26,7% от номинала: Ой, да на кого ты меня покинул, Воха-свет, ясный перец мой? Ой, да куда ж ты, зараза, сгинул? В душе моей полный отстой! Ах, да что же это деется, Граждане-товарищи прохожие? Я тут на кружку пива надеялся, А он мне скорчил рожу! Ай, да выйду ль я в чисто полюшко, Да на канал диал-аповский погляжу. Не видать ли на нём Вохи, дролюшки?.. Об том никому не скажу… Нет повести печальнее на свете, Чем сага об отвергнутом поэте. Я долго притворялся больно умным... Мне суть чужих мотивов невдомёк. Хотел, чтоб Воха вышел ранним утром... Я, честно, лучше выдумать не мог... Таким фиаско буду я обласкан И сам себя невольно накажу. Рассыпалась моя кривая сказка... Я лучше её завтра расскажу! В начало ЧУЖОЕ СОЛНЦЕ Любить вблизи довольно просто. На расстоянии посмей, Когда уходит даже голос, И образ твой в страну теней! Но моё сердце не сдаётся, Оно попасть стремится в такт Твоей стране, где даже солнце Похоже в полдень на теракт. Планеты там совсем иные, За их парадом не успеть... А у меня отсохли крылья. Без них нельзя мне долететь. Но это ничего не значит. Я вас любил - выходит, вы Меня любили однозначно Порой, не слушаясь судьбы. Я вас любил, и этим клялся. Но, право, вы здесь не при чём. Я вас любил, и вас боялся... Чужое солнце горячо! В начало ДАЛЬНЕВОСТОЧНАЯ ОПТИМИСТИЧЕСКАЯ Опять прервалась связь времён... Как раньше это ловко выходило... А нынче струи оптоволокон Иссякли. Сахалин закрыло. В какой-то безутешной синеве Корявый Димыч чистит свою лодку... Ах, как же был бы счастлив он вполне, Когда бы перебрался на Чукотку. Отсель до Острова с названьем Сахалин Добраться ближе. Можно на упряжках... Жаль, карты спутал мне Роман один... Но вот и помощь - человек в подтяжках. Он памятник себе возводит тут и там. По всему миру наследить стремится. С материка по бронзовым ногам Идёт-бредёт взволнованная птица. Сам памятник лежит на Колыме, И только ноги в город Холмск откинул. Зурабом восхищаются в стране - Он этот мост в Японию продвинул. Вот это мост! Вот это связь времён! Здесь вам не Эльба, здесь дела покруче! Весь дисконнект навеки погребён. Я на мосту. А рядом Саныч тучный. Здесь также Стас, и Вика и Народ Хабаровской диаспорой смешались. Ещё Аликин ездит круглый год... Японцы же нечаянно пропали... Мне их не жаль, компьютерных трудяг. Японский ген не справился со стрессом. Процесс отбора сильно их напряг, А нас приветил счастьем полновесным! В начало БЕЗУМНО ЖАЛЬ Безумно жаль, что счастье не случилось, Хотя случиться вряд ли и могло. Оно давно, как солнце, закатилось, Собою опрокинув горизонт. Мне не хотелось словом Вас расстроить, И, видимо, неплохо удалось. Я ухожу, к чему здесь славословить. Я в Вашем доме нежеланный гость. Застынет воск на свечках обнажённых, И я замру на вылете из грёз. Я так желал считать себя влюблённым, Что расстоянье - больше не вопрос. Безумно жаль, что счастье не сложилось, Ему никто на помощь не пришёл. Оно давно за время закатилось, Собою опрокинув горизонт. В начало КОГДА УСТАЛАЯ ПОДЛОДКА… Когда работа заедает, И интернет с утра "подвис", Себя я числю раздолбаем, Как первосортнейший артист. Влезаю в ментик и манишку, Цилиндр отчаянно ищу... Такого, впрочем, шалунишку Я Интернету не прощу! Я был вполне служака справный, А тут чего-то взял и сдал. Но не упал, и это главное, А просто дальше зашагал. Но отольются мои слёзки В свинцовый дождь для дураков... На кладбище растут берёзки... Я сделал залп и был таков. Очистить общество от дури Вам не хотелось ли друзья? Но не отлиты ЭТИ пули, А дальше просто западня. Вас вдруг уверят доброхоты, Что для отстрела нет нужды. Уже на вас начнут охоту Посланцы Золотой Орды. И только злое вдохновенье, И только пыльная скамья, И только камерное пенье, И только ветреность моя... В начало * * * В тиши пустынной гостевой Я тихо кофий выпиваю... О! Как здесь было, боже мой! И скоро ль будет, я не знаю... Когда фемин премилых рой Начнёт здесь выбивать подушки, А Саныч бутерброд с икрой Крошить небрежно в наши ушки? Когда здесь Воха запоёт Медвежьим басом под гитару, Кузнечик втащит самолёт И разберёт его на шару? Какой помпаж, какой фасон! Какие нежные созданья! К чему терпеть мой моветон?.. И все умчались на свиданья. Вдруг Аня въедет на коне, Грозя мне толстой хворостиной? И буду счастлив я вполне, И Гостевую не покину... О, Лена, Тома, Натали, Конечно, Алла с милой Милой, Душа моя без вас болит... Скорей бы, братцы, отпустило... В начало САНЫЧУ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ 1. То не свин по ветру воет, Не соловушка поёт... Это Димыч матом кроет, На восток разинув рот... Там такие Сахалины, И Хабаровск там такой!... Не едят там апельсинов, Все питаются икрой! Там не пишутся конспекты, По "батонам" не секут... И шикарные конфекты Дамы скромные жуют... По просёлкам бродит Саныч, Заплутав от нежных снов. Всё зовёт он Марью Ванну, Чтоб "СЕЙ МИГ" сварила плов... Надоел лосось до чёрта, Больше, нежели икра. Мимо сайта Саныч гордо Просквозил во весь экран... У него случился кризис, Саныч в отпуске припух. Пальчик в глечик-то "не лызэ", Нет, не Саныч - Винни Пух... Дальше сон пошёл фигурный, Вовсе всякая брехня: Саныч в образе Амура, Самурайская резня... Нет, не стану спать я боле, Вставьте спички мне в глаза... От восточной нежной боли Не хочу я закисать... Проводите в угол "красный", И от Саныча тайком, Я на всё теперь согласный, Назовите МУЖИКОМ… В начало САНЫЧУ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ 2. Серебристым цепеллином на востоке вырастает И парИт, как дикий пИнгвин, по бушующим морям… Хорошо тому, кто знает – Саныч в пятом океане, Саныч вовсе не пушинка, а весомый парень… прям… А мы своё похмелье с испугу забываем И в пилотаж машины уходим с головой… А ты такой холодный, как комнатный гербарий, Как кустик икебаны, сакуристый такой. Кто ты, горе иль несчастье, то потухнешь, то погаснешь? Кто ты, ласковый иль злобный, или только «ONLY CHECK»? Мы понять тебя пытались, кто ты нам по этой басне, Кто же ты на самом деле – Саныч или человек… А мы про всё на свете с тобою забываем, Фигурно материмся, как нА море старпом… A ты такой огромный, как корпус дирижабля, И все твои программы, как … пО сердцу серпом… Ты сверни с моей дороги или стань на «эшелоне», Протянув навстречу ласты, как обычный СЕРЫЙ кит… И любовь к японским шмоткам примирит меня с тобою, И утёнком станет пИнгвин, расшифровку прекратит. А мы про «иммельманы» с тобою забываем, И про обычный «штопор», про «горку» и «козла»… Свои ВС мы только по НПП сажаем, Но ты пингвИн дотошный – ты нас и здесь достал! А мы про икебану с тобою забываем, И про бонсай с текилой, про хрен и холодец… А ты такой ершистый, тайфуном не смываем, И весь твой день рожденья – один большой КАБЗДЕЦ! В начало ВОЗМОЖНО, МЫ ОБРЯДЫ ЗНАЕМ СЛАБО ИЛИ КАНТОВАНИЕ ГЕГЕЛЯ МЕТОДОМ ДВОЙНОЙ ПЕРЕГОНКИ Вместо эпиграфа будет самоцитата: Аллавердец подкрался тихой сапой Его, как водится, тостующий не ждал… A самогон по подбородку капал И милость к падшим призывал… ********************************** Гулял на свадьбе... Весел был и спор... Но кто-то жару сдуру наподдал... Теперь я сам себе стал режиссёр И однозначный разыграл финал. Финал такой, что стыдно говорить, Завидев дам в пристрелочной близи… И отправлялись в небо корабли, И душу мою пьяную везли Терзанья ж плоти привели в тупик. Я даже стал немножко глуховат... А где жених, ядрить его в кадык? Ты бить веслом? Так я ж не виноват, Что врач, устав от свадебных торжеств, Диагноз вынянчил мне с подписью «отит». И не заламывал я рученьки невесте… Твой шафер врёт, и он антисемит... Я не кидал в родителей тортОм И не крошил лягушек в холодец. А тот, что тУпит с редкозубым ртом, Изрядно пьян и откровенный лжец! Ах, это радио? Пусть радио, так что ж! Я не позволю на себя кричать, Будь ты хоть радио, хоть гном… больная вошь (!) Давайте лучше свадьбу отмечать. Я стал смиренным, будто бы овца, И нежно два стакана … э…пригубил, И вытащил всех жаб из холодца, И крем слизать при этом не забыл. А то, что дам, как хворост, собирал И всех тащил с собой в чужой амбар, Так это я от поезда отстал, И по станицам раздувал пожар… Я мировым был лидером, как Кир, За мной тянулись конные полки, И вместо кубка золотой потир Я осушал с державнейшей руки. Таких видений мне не занимать, Я первачом, как барышней, сражён. Вот только диалектику познать Успею прежде, словно кот учёный, Немецкой школы философской быт И Фейербаха Людвигыча... лица… Рикардыч пусть со Смитом погодит Мне экономика назавтра пригодится. И тут внезапно Моня Кант явился, И Лео Зохер рухнул на ежа. Он мазохизмом чуть не подавился, Когда из Ж... иголки доставал. «Вопрос вопросов – суетность стремлений… - Подумал Гегель, прячась под кровать, - Я, без сомненья, филосОф да гений… Мне пофиг - жмурится иль жмуриков искать!» ……………………………………………………… До современных дело не дошло – Философ нынче слишком мягкотел… Я отобрал у жениха весло И тихо в винегрете захрапел… В начало Это для Милы в день рождения родилась фантазия на темы Царскосельского Лицея... Лицей был раньше... Но Мила была ближе... Солнце осенью озябло, В тучи кутает хрусталь, Свои пальцы прячет дрябло В замороженную даль. Тихо-тихо в Интернете, Только ангел в вышине. То ль мечтают все о лете, То ль не выспались вполне? И в Лицейском парке тихо, Не гуляет молодёжь. Лишь китайскую «шутиху» Маргинал один пронёс. Он не любит Лукашенку, В Минске полный кавардак: Там идут стеной на стенку, А ему нельзя никак. Маргинал совсем не бойкий, Скажем, тихий маргинал. Он принёс из школы «двойку», Где про Пушкина узнал. А про Милу там ни слова… Не учили ничего. «Ты скажи, любезный Вова, День рожденья у кого?» Он молчит, тоскливо воет… Даже «батьку» позабыл. Маргинального героя Мой вопрос почти убил… Но печаль нас не обманет, Не заставит унывать. Дружба старая не вянет! Милу станем поздравлять! В день Лицейский, в день осенний Происходят чудеса. И каких только явлений Не являет здешний сад! Вот Руслан, устав от склоки, С Черномором водку пьёт. А старуха прежде сроку Рыбке корму задаёт. Кот учёный, взяв русалку Под обильные бока, Песнь удАлую заводит, И рука его крепка. Миль пардон, конечно, лапа С маникюром от Готье. Полбу поп хлебает лаптем, И мурлычет Эм Матье. Леший бродит в Лукоморье, Где чертей гонял Балда. И такое там раздолье, Вот, ей-Богу, господа! На Буяне всё в ажуре: Пушки пО небу палят. «Что не вЕселы, в натуре!?» Всем гостям гулять велят. Невод полный разносолов Царь Гвидон к столу несёт. Шум наметился весомый, Разрумянился народ. Петушок златое тело Вдоль по блюду распластал. Изнутри он нежно белый… Даже я не угадал. А вокруг гремит застолье, Гости дружно мёды пьют: «На Буяне, спите что ли?!» И пошёл сверкать салют. Шамаханская девица Вся слезами залилась: «Мне бы лучше удавиться, Никому я не пришлась… Все на Милу нынче взоры, Ей любезности рекой… Я от вас уеду в город И погибну на Тверской!» «Не печалуйся, красотка, - Германн веско заявил, - Доложу тебя я чётко: Карты нынче позабыл, Позабыл графиню с Лизой, Тройку, даму и туза… С Шамаханской пылкой визой Возлюбил твои глаза. Мы помчимся в Шамаханство Как лихой Кола Бельды. Прекращаем хулиганство И – айда, рубать манты». Солнце Миле улыбнулось И поднЯлось во весь рост. Словно лето к нам вернулось, Распушив зелёный хвост. И на радостях Алеко Позабыл цыганский нож. Он Земфиру Обнял крепко… Милу тоже. Не вопрос! А Кощей почах над златом, Выбрал знатный перстенёк… И, подумайте (!), бесплатно Миле в клюве приволок. Тридцать витязей плечистых Поднялись из пенных вод, Под рулады гармониста Принялись плясать фокстрот. Гости сладкие от мёда «Славься, Мила!» голосят. Оттопырилась природа, Заблистал Лицейский сад! На пиру гуляли долго, Я там тоже, вроде, был... Растерял по ветру чёлку, Даже чарку пригубил. Только в этом проку мало, Всё стекало по усам. Но кому не перепало, - Настригу и вам отдам! В начало Синкопа. Обманным зеркалом салон наполнен, И гости вдоль стены... Умолкли... в оторопь ползут. И с ними мы... поражены... Кому сей кнут Сулит парилку преисподни? И только тени по углам без образов, Где свеч никто не жёг… Одни лишь фотографии без рам, Им ведом проявления порок... Возьму одну, и АЗ ВОЗДАМ! Без лишней суеты и лишних слов! А станут уверять, что был неправ, Так в морду смело дам… Иль просто попеняю добродушно. В том много ли вреда? Я просто парень нужный, Жуир, бретёр, жидомасон и просто граф! В начало Масло масляное (любовь без отрыва от производства или мечты передовика капиталистического труда) Шумит, гремит прокатный стан, Цехами пыжится завод. Такой у слесарихи стан, Что мой не кончится завод! Ох, я стремлюся на леса. Я очень неплохая пара! Туда, где девичья коса… Не обожгло бы только паром. И грезятся леса, леса… Я – острая стрела для лука. Внизу песчаная коса, Реки затейлива лука. На цифровом, видать, станке От страсти вдруг откажет плата. Устанет ждать за годом год, Когда ко мне придёт расплата. Шпагатом сплющен на станке, Я провалюсь в сосновый бор И там воскликну: «Oh, main God! Пусть процветает Нильсов Бор!» *** Художник, зачехлите кисть! В прокате не отыщешь брод… Моей ручищи толстой кисть Икру намазала на broad. В начало Я как розовый туман из постелюшки поднялся, Развернулся, потянулся, в тапки прыг, и побежал. Я сегодня, хитрован, я ничуть не растерялся, Словно ветер над Европой лысым ангелом летал. Повстречал над тёмным лесом Тому розовую тоже. Мы с ней пили горький "Tuborg" и жевали гребешок, Увлечённый тихим бесом, я мгновенно стал моложе, Заказал сосиски с пивом, с приключеньями мешок. Свет погас, шальная осень ощетинилась внезапно... Тут мне Тома заявила, будто по лбу катаклизм: "Ты, смотри-ка тут, не очень... распускаешь свои лапы: Электрический рубильник надавил, зараза, вниз!" Евроньюс по барабану, Будапешт трясёт от злости. Про волшебных добрых геев не узнает там никто. Мне, сегодня хитровану, перемыли венгры кости. Но рубильник рядом с Томой не включу я ни за что! В начало ХОТЬ СВЯТЫХ ВЫНОСИ (ко дню всех легитимных святых) весь мир заморочен – ни суток без строчки но всё априори хоть страшно не точно …наслали ненастье побегам настурции в неравные порции в разные турции отделались куцым отменные горцы или миротворцы? линяли под снегом тугие пропорции пропёрло с комфортом в искусственно-жёлтом да будь ты хоть чёртом рябым и упёртым в кровавой от зарева мерной реторте толкаясь в приёмной когортой мильонной VIP-зона комфорта червонного золота с достоинством глупым не высшего сорта VIP-зона усталого холода стылого ноябрь подобрался седой и унылый намеренно с тыла собака завыла собаке усталой костей не подкинул хозяин суровый собака завыла и тучи багровые в снег уронила пустело в постели за минусом ночи весь мир этой осенью был обесточен короче не стало привычных равнений терпенье какое там к чёрту терпенье на землю свалило за минусом ночи когда кто-то злобный луну обесточил и что-то не сбЫлось у призрака сточного терпенье пустое в тебе растворилось пустое оставь мои нервные плечи ведь холод не вечен конечно конечен круженья бесполого призрачный саван реклама… реклама? реклама бедлама! оратор пытается выделать слово и ухают совы в пустыне алькова над гелем ментоловым пробуем снова VIP-зона комфорта – созданье бесОво за минусом ночи как прежде не ново и точка… и точка? и точка! отточено!

<<<Домой Известный Димыч>>> Часть II>>>